«Наша ответственность обязывает нас помогать»

Госпожа Кофлер, нынешний кризис с беженцами показывает, что политику нельзя отделить от проблем гуманитарной помощи, более того, последние могут оказаться намного серьезнее, чем предполагалось. Как конкретно внешняя политика может смягчить человеческие страдания?

Прежде всего, нас обязывают помогать наша этическая ответственность и солидарность. В области гуманитарной помощи действует такой принцип: гарантировать жизнь, достоинство и защиту людям, оказавшимся в беде, особенно, если речь идет о забытых кризисах (см. инфобокс на с. 31). Вот уже два года Германия выступает третьим в мире по величине донором гуманитарной помощи. Неслучайно, что большинство приезжающих к нам беженцев – это выходцы из ­Сирии, Ирака и Афганистана. В этих странах еще задолго до начала кризиса с беженцами имели место тяжелые нарушения прав человека. Сюда же относятся борьба за власть ­через подавление людей, контроль с помощью множества спецслужб, невероятная жестокость, пытки, произвольные задержания, массовые убийства. В нашей внешней политике мы должны снова и снова требовать ­соблюдения прав человека, стараясь тем ­самым приостановить поток беженцев. ­Естественно, этого недостаточно. А значит, мы также должны оказывать поддержку в области устойчивого экономического ­развития.

Какими главными принципами руко­водствуется Германия в своей работе по  оказанию гуманитарной помощи во всем мире?

Федеральное правительство – надежный ­гуманитарный донор, уважающий и под­держивающий гуманитарные принципы ­человечности, нейтральности, независимости и непартийности, а также требующий их соблюдения. Существует целый ряд ­других стандартов, в том числе «Двенадцать базовых правил гуманитарной помощи», разработанные членами координационного комитета гуманитарной помощи (его возглавляет неправительственная организация VENRO совместно с Министерством иностранных дел). Министерство иностранных дел требует соблюдения этих базовых правил от своих партнеров по проектам.

Выступая с речью в Совете по правам человека ООН в марте 2016 г., Вы подвергли резкой критике наблюдаемые во всем мире репрессии в отношении гражданского общества. Почему Вы отметили именно эту тему?

Гражданское общество позволяет скорректировать действия государства, информа­ционную политику СМИ, да и самого общества, частью которого оно является. Столь различные страны, как Египет, Россия и ­Китай довольно жестко ограничивают ­пространство для деятельности своих гражданских обществ. Я понимаю, что правители этих стран чувствуют себя неуверенно в ситуации, вызванной кризисом в мировой экономике. Но они могут решить возникающие проблемы лишь с помощью населения, а не вопреки его воле, а потому должны ­использовать гражданское общество как ­своего рода «интерфейс». Вот эту мысль я и стараюсь продвигать, в том числе завязывая контакты с представителями гражданского общества во время поездок, да и на своем служебном месте в Берлине. Это делает гражданское общество зримо присутству­ющим, а значит, придает ему силу.

Перед тем, как занять должность Уполномоченной по вопросам политики в сфере прав человека и гуманитарной помощи, Вы были представителем фракции СДПГ в Бундестаге и занимались вопросами политики в области развития. Вы всегда подчеркивали значение новых глобальных целей для устойчивого развития. Какие надежды Вы связываете с «Повесткой дня 2030» Организации Объединенных Наций?

«Повестка дня 2030» задумана очень широко, а потому требуется начать действовать уже сейчас. Причем не только в развивающихся и пороговых странах, но и в Германии. Современные требования устойчивого развития универсальны. Переводя на язык конкретной политики: речь идет не только о том, чтобы сделать Германию чуточку лучше, но и о том, чтобы учитывать связь между процессами в Германии и во всем мире – будь то вопросы торговли или вопросы прав работника (например, сохранение международных трудовых норм). Необходимо делать как можно больше для того, чтобы добиться реального успеха и побороть ­бедность в разных странах мира. Лично для меня в плане реализации прав человека и ­гуманитарной помощи особенно важно достижение 8-й цели (поддержка достойных условий труда) и 10-й цели (сокращение ­неравенства между странами и внутри стран). Рука об руку идут вопросы справедливого распределения, борьбы с бедностью и создания хороших условий труда в глобальном масштабе.

Международные саммиты у нас проходят часто, принимаются конвенции и ­соглашения, в мае в Стамбуле пройдет первый саммит по вопросам гуманитарной помощи. В чем конкретно состоит участие Германии в международном сотрудничестве?

Германия изначально поддерживала инициативу проведения Всемирного гуманитарного саммита. Так, в прошлом году Министерство иностранных дел провело две подготовительных встречи на экспертном уровне. Германия уже давно выступает за смену ­парадигм в области гуманитарной помощи: необходимо уйти от модели простой реакции на уже случившиеся катастрофы и ­научиться предупреждать риски, разрабатывая и финансируя долгосрочные планы действия. С 2011 г. мы активно продвигаем эту проблематику на международном уровне в рамках инициативы «Preparedness» и давно участвуем в работе международных экспертных групп по гуманитарным ­вопросам. В 2014 г. прошла Берлинская ­конференция по вопросам беженцев, участники которой призвали переходить на ­модель многолетнего финансирования в ­области гуманитарной помощи – модель, которую уже реализует Германия. Получение многолетнего финансирования позволит организациям гуманитарной помощи эффективнее планировать свои действия. Германия играет ведущую роль в сфере ­гуманитарного финансирования, и эта тема будет проходить первой строкой и на Всемирном гуманитарном саммите.

Федеральное правительство поддерживает Ваше сотрудничество с представителями бизнеса. Чего Вы ждете от этого диалога?

Ряд германских предприятий пришел к ­выводу, что защита прав человека (помимо гуманитарного значения) дает и конкурентное преимущество. И все-таки многие ­боятся того, что государство ограничит их свободу действий, обязав придерживаться Национального плана «Экономика и права человека». Вот эти опасения я хотела бы ­развеять. Государство вводит ясные правила и предоставляет инструменты для их реа­лизации. Важно, чтобы возникло так ­называемое «level playing field», которое предусматривает общие для всех акторов правила. Инициатива Министерства иностранных дел «#CSRhumanitär» нацелена на поддержку диалога между гуманитарными организациями и частным сектором. В контексте гуманитарных кризисов заявляют о себе и те, кого нельзя отнести к числу гуманитарных организаций. Растет интерес со стороны частного сектора: бизнес готов активнее участвовать в проектах. Причем речь идет не только об одноразовых пожертвованиях, но и о том, чтобы выстраивать долгосрочные партнерства. Возможность ­задействовать специфические ресурсы вроде персонала и инфраструктуры делает ­бизнес в глазах организаций гуманитарной помощи ценным партнером.

При взгляде на Вашу политическую работу бросается в глаза, сколь много внимания Вы уделяете правам работников. Чем это объясняется?

Я сама имела возможность воспользоваться всеми преимуществами доступного образования от основной школы до защиты дис­сертации. Тут одних талантов и усердия ­недостаточно. Спросите какую-нибудь швею в Бангладеш, которая работает за 20 евро в месяц, боится потерять свою работу, боится несчастного случая на производстве, угроз со стороны начальства. Когда вы все свое время и силы тратите на то, чтобы просто ­выжить, то не помогут даже самые лучшие школы и университеты. Когда зарплаты ­хватает только на покрытие самых базовых потребностей, должна действовать политика – только она может создать условия для развития человеческой личности. Справедливое общество для меня – это такое общество, где все люди могут реализовывать свои способности на честных условиях. Именно это и призвана обеспечить защита прав работников.