«Имею право помечтать»
Не бюрократический монстр, а уникальный шанс. Чем ЕС вдохновляет известного писателя Роберта Менассе, и почему он готов принять его дальнейшее расширение.
Господин Менассе, во многих Ваших эссе чувствуется обеспокоенность судьбой Европы, проекта мира и открытости. Почему Европа, Европейский Союз (ЕС) сейчас испытывает такое давление?
Европейский проект объединения осуществлялся постепенно в течение 60 лет, шаг за шагом. Однако примерно с 2010 г. обнаружились негативные тенденции, которые уже невозможно сдержать никакими компромиссами. Речь идет о противоречиях между постнациональным этапом развития (его завершение, собственно, и означало бы реализацию целей ЕС) и растущим сопротивлением национальных государств. Речь идет о ренационализации политики государств-членов и росте национального самосознания избирателей. Существующие транснациональные решения проблем, стоящих перед современными государствами, намеченные сообществом государств перспективы пока еще не работают, а национальные решения уже не работают. С 2010 г. кризисы постоянно накапливались, и все они так или иначе коренятся в этом противоречии.
К сожалению, эта проблема теперь воспроизводится на институциональном уровне. Лиссабонский договор усилил власть Совета Европы, а это значит, что национальные интересы и эгоизмы теперь получили легальную «крышу». Любые шаги в направлении создания настоящего сообщества государств разбиваются об эту стену. Это совершенно непродуктивно, потому что теперь мы не можем двигать глобализацию, мы становимся ее жертвами.
ЕС кажется каким-то анонимным образованием. Так дальше нельзя, ведь идея европейского единства – очень конкретная идея, а вот идея национальной идентичности – наоборот очень абстрактная.
Ваш роман «Столица» получил Немецкую книжную премию. Тема ЕС кажется многим очень громоздкой, однако действие в романе развивается очень динамично. Как это у Вас получилось?
Большинство людей видит в ЕС некую абстракцию, что-то загадочное, аморфное, безличное, что невозможно себе наглядно представить. Все что исходит из Брюсселя, всегда сравнивается с национальной политикой. Вот у национальной политики, у национального правительства, оппозиции есть лица, имена; в СМИ постоянно рассказываются какие-то истории. На этом фоне «ЕС» (или «Брюссель») кажется чем-то анонимным, какой-то внешней властью, воплощаемой бюрократами и находящейся в столице какой-то другой страны. Естественно, складывается безумная картина, ведь идея европейского единства вполне конкретная, а вот идея национальной идентичности и национальных интересов как раз предельно абстрактна. Когда я это окончательно осознал, я понял, что мне пора в Брюссель, что мне нужно увидеть это своими глазами!
Ведь ЕС создали люди, а обо всем, что делают люди, можно рассказывать истории. Идея была такая – придать ЕС лицо. Естественно, я не мог рассказать все, чему я научился в Брюсселе, что я там успел увидеть за все эти годы. Но, может быть, удастся придумать какой-нибудь цикл в духе «La tragicomédie européenne», европейской трагикомедии. В чем фишка для читателей, которые живут за пределами ЕС? В том же, что влечет европейских читателей к литературе, которая написана за пределами Европы. Мы учимся друг у друга. Все это – одна большая человеческая комедия.
В романе «Столица» Вы рисуете Брюссель как город карьеристов, властолюбцев, эгоистов. Что нужно Европейскому Союзу, чтобы измениться и стать привлекательным для будущих поколений?
Для начала нам снова нужен сильный президент Еврокомиссии. Лишь в том случае, если удастся потеснить Совет Европы, Европа снова сможет развиваться и обеспечить то, что было нам обещано.
Что такое для Вас Европа?
Европа для меня – это уникальное образование, причем в двух смыслах. Во-первых, ЕС – это первая политическая система, возникшая не в результате динамики производительных сил, а выработанная догматически на основе исторического опыта. То есть ЕС изначально является более «просвещенным», чем игра слепых сил истории. В то же время ЕС – это уникальный политический проект, который представляет собой логически когерентный ответ на возможные тенденции будущего развития, а именно глобализацию. Ведь глобализация – это не что иное, как устранение всех национальных границ и национальных суверенитетов. ЕС – лучшее решение. Ведь «Европейский проект» существует уже более 60 лет и постепенно продвигает постнациональную политику. Часто приходится слышать от тех, кто несет политическую ответственность в Европе: мол, ЕС нужен нормальный нарратив. Ну сколько можно! Ведь у ЕС давно есть нарратив. Сколько раз я говорил сам себе: ну, давай, рассказывай! Сколько можно слушать о «нарративах», которые нужно придумывать!
Национализм разрушил Европу, поверг в прах европейскую цивилизацию. Миллионы и миллионы людей пали жертвами конфликтов и войн между государствами-конкурентами. Отцы-основатели единой Европы извлекли отсюда один важный урок: мы должны преодолеть национализм. Отсюда следует задача: мы построим первый в мире постнациональный континент. Вот Вам и нарратив, увлекательно, не правда ли?
В отличие от политиков-реалистов и прагматиков у меня есть право помечтать. Я знаю, что в истории всегда подтверждалось то, о чем люди мечтали долгое время
ЕС в нынешнем его виде – это политическая система in progress, которая вполне отвечает своему назначению: действовать, формировать образ будущего, устанавливать политический порядок там, где национальные государства не справляются со своими задачами. Мы должны постоянно иметь в виду, что Европа в этом смысле могла бы встать в авангарде мирового развития. Никаких препятствий для этого в ближайшей перспективе я не вижу. В отличие от политиков-реалистов и прагматиков у меня есть право помечтать. Я знаю, что в истории всегда подтверждалось то, о чем люди мечтали долгое время.
А Вы видите географические границы?
Естественно, Израиль тоже должен был бы войти в ЕС на правах члена. Ведь Израиль – это следствие проблемы, рожденной в Европе. Поэтому его нужно вернуть в Европу. В перспективе европейского мирного проекта можно было бы уладить и многие кризисы, которые сейчас существуют на Ближнем Востоке. По крайне мере, на первых порах было бы остаточно того обстоятельства, что Израиль мог бы ссылаться на поддержку 28 европейских государств. Это точно способствовало бы стабилизации в регионе. Ну и, конечно, североафриканские государства тоже относятся к ЕС. Необходимо реконструировать общеевропейское культурное пространство, «Mare nostrum». Так мы сможем последовательно замирить Средиземное море, которое сейчас стало зоной смерти.
Ну всё, хватит фантазировать – увидеть бы при жизни, как осуществится хотя бы одно из этих мечтаний. Впрочем, ЕС – это первый политический проект, в основе которого лежит признание прав человека как базового элемента конституции. Если не признавать этого и не защищать от националистов, мы окажемся людьми без истории и без будущего.
Интервью: Сара Каннинг
