Голос Европы

А Вы когда-нибудь заказывали в ресторане блюдо с названием «Beiried mit Erdaepfeln» («Мякоть с земляными яблоками»)? Эти слова, скорее всего, знакомы очень немногим, причем даже в Германии, хотя это самые настоящие немецкие слова. И все же многие наверняка пробовали это блюдо. Речь идет всего-навсего о ростбифе с картофелем. Правда, слова «Beiried» и «Erdaepfel» употребляются главным образом в Австрии. Наряду с другими региональными немецкими выражениями (всего их 23) они даже смогли попасть в юридические документы Европейского Союза (ЕС). А именно, с 1995 года, т.е. с момента вступления Австрии в ЕС, эти словами получили правовой статус, а значит и право употребления в официальных текстах наравне с другими. Для австрийцев это имеет, прежде всего, большое символическое значение. Ведь после вступления в ЕС им не пришлось отказываться от привычных обозначений их любимых блюд, равно как и от своей культурной идентичности.

Ведь ЕС – это как раз сообщество различных культур и языков. Ни в одной другой организации мира нет такого многообразия языков. Эта традиция надежно прописана в европейских договорах. Каждый гражданин ЕС имеет право обращаться на официальных языках союза и получать ответ на том же языке. Под официальными или государственными языками (Amtssprache) ЕС понимает в настоящее время 24 языка, на которых говорят в странах-членах. Это многоязычие и культурное многообразие осуществляются благодаря тысячам переводчиков и синхронистов, которые трудятся в структурах Европейского Союза. «Сколько их всего, не может, пожалуй, сказать никто. Ведь каждое учреждение ЕС имеет свою переводческую службу, а кроме того сотрудничает с независимыми переводчиками», – говорит Гурли Хаушильдт. Эта датчанка является одним из шести директоров в переводческой службе 
Европейской Комиссии и руководит отделениями трех языков – английского, французского и немецкого. «Эти три языка занимают особое положение – на них Комиссия ведет все делопроизводство», – объясняет директор.

Гурли Хаушильдт точно знает, сколько постоянных сотрудников в ее дирекции – всего сотрудников 2400 человек, и большинство из них – переводчики. Взаимопонимание в ЕС – главная вещь. Ни в одной другой службе нет такого большого персонала. Через Гурли Хаушильдт и ее коллег так или иначе проходит все, что делается в Европейской Комиссии – ведь когда-то все оказывается на письменном столе переводчиков. Каждое изменение в праве ЕС должно быть переведено на все официальные языки. Также переводятся речи президента Еврокомиссии, сообщения прессы, письма граждан ЕС и ответы Комиссии, тексты для веб-сайтов и многое-многое другое (хотя в последних случаях не обязательно на все языки ЕС).

Один из таких переводчиков – Маргрет Майер-Лозе, которая буквально вписала свое имя в историю Евросоюза. 36 лет назад она начала работать устным и письменным переводчиком в Европейской Комиссии и была свидетелем того, как из Европейского экономического сообщества (ЕЭС) шести государств постепенно вырастал союз, насчитывающий сейчас 28 членов. Сегодня она занимается главным образом проблемами организации: Маргрет Майер-­Лозе руководит отделением немецкого языка переводческой службы Еврокомиссии, в ее подчинении находятся примерно 120 сотрудников. В 2004 г. она узнала, с какой неимоверной затратой сил и средств происходит расширение ЕС. А именно, в том году членом ЕС стала Литва, и Маргрет Майер-Лозе участвовала в создании нового отделения литовского языка. «Естественно, с появлением каждого нового официального языка для нас увеличиваются сложность процессов и их трудозатратность», – признается она. Штат практически не расширяется. В случае необходимости сотрудники изучают новые языки. Это позволяет генеральной дирекции оставаться в рамках бюджета, который составляет примерно один процент 
от всего бюджета ЕС. Но есть такие ценности, которые, по словам руководителя отделения немецкого языка, не могут быть измерены в денежном эквиваленте: «Принятие каждого нового члена ЕС дает нам мощную энергетическую подпитку. Мы тогда часто имеем дело с молодыми людьми и свежими идеями, а это сильно мотивирует».

Не важно, кто ты – литовец, мальтиец или хорват, в повседневном общении, как правило, используется английский язык. И все же немецкий язык занимает в ЕС особое место, и не только потому, что он является языком члена-учредителя и языком делопроизводства. Немецкий язык – самый распространенный родной язык в ЕС, на котором говорят почти 90 млн. носителей. Андреас Хуш из переводческой команды Майер-Лозе ценит свой родной язык за ясность и богатство выразительных средств: «Переводчики на другие языки часто смотрят на наши переводы, если они чего-то не понимают в оригинале. Ведь у нас попросту мало шансов выразить свою мысль неясно». Кроме того, немецкий язык очень хорошо структурирован. Едва ли есть другая такая грамматика, где было бы столь много синтаксических возможностей. Но есть и отрицательная сторона: «В отличие от некоторых других языков мы переводчики на немецкий, как правило, не могут обращаться за помощью к машинному переводу. Для программного обеспечения наша грамматика все еще представляет собой серьезные проблемы», – говорит Хуш.

Нельзя полагаться на компьютеры и базы 
данных и в том случае, когда имеешь дело с понятиями, меняющими свое значение от контекста к контексту. Можно привести в пример юридические термины, которые имеют определенное значение в каком-то одном государстве-члене и потому не могут быть просто так перенесены в правовые тексты ЕС. Здесь требуется известная доля креативности, поскольку переводчики нередко вынуждены создавать полностью новые понятия. Иногда их неологизмы даже вызывают дискуссии. Так, говорит Хуш, случилось со словом «Flexicurity» (соединение английских слов «flexibility» и «security»). Правда, от идей создания собственного языка ЕС далек. Директор Гурли Хаушильдт с большим удовольствием говорит об общем мессидже ЕС и таких связующих ценностях, как демократия и толерантность: «Они придают Европе собственный голос в мире».