Половина 
неба

Когда Айзель Клут вспоминает о рождении своего второго ребенка, она всегда вспоминает об одном эпизоде из своей жизни – матери и берлинской бизнесвумен. Даже по пути в роддом она проверяла почту и отправляла смски с указаниями: «Как директор я чувствовала себя ответственной перед сотрудниками и должна была держать в руках все нити, – говорит Айзель Клут, изящная женщина с густыми темными волосами и открытой улыбкой. – Я не выпускаю мобильный телефон из рук, хотя моего мужа и детей это порой нервирует».

Биография Айзель Клут отражает в миниатюре всю историю последних десятилетий. 30 лет прошло с момента создания Федерального министерства по делам женщин и 20 лет – после учреждения Пекинской платформы действий по достижению равноправия женщин. Айзель Клут родилась в Турции, получила аттестат зрелости в Германии. Примерно 10 лет назад она основала посредническое агентство «Puenktchen», подбирающее домработниц и нянь для берлинских семей, и стала одной из так называемых mompreneurs – женщин, сочетающих роли «матери» и «антрепренера-предпринимателя». Ей 
37 лет, у нее трое маленьких детей и полный 
рабочий день, т. е. около 50 часов в неделю.

Конечно, Айзель Клут особенная, потому что она сочетает в себе сразу несколько ипостасей, одинаково интересных в плане гендерного равноправия: она молода, занимается карьерой, владеет предприятием, а еще имеет троих детей и 
миграционное прошлое в придачу. Каждая из этих трех ипостасей отражает какой-то один аспект германской политики и деятельности 
тех организаций, которые выступают за наделение равными шансами в общественной и частной жизни мужчин и женщин, какими бы разными ни были их биографии. По последним данным Федерального министерства экономики, в 2012 г. каждое третье предприятие было основано женщиной – их поддерживают инициативы Федерального правительства, а также программа «Перспектива возвращения в профессию» или сеть «Женщины-предприниматели». Право на место в яслях для детей от 1 года и гарантии сохранения рабочего места на время отпуска по беременности и уходу за ребенком в течение трех лет позволяет матерям спокойно вернуться в профессию. Только за период между 2000 и 2014 г. доля экономически активных матерей в общей сложности выросла на 7,4 процентов.

И хотя уход за детьми в Германии все еще оста­ется главным образом женским делом (так, в 2013 г. лишь одна треть мужчин воспользовалась возможностью взять декретный отпуск, а из этого числа лишь каждый пятый взял отпуск больше двух месяцев), тем не менее в головах граждан что-то уже начинает меняться. По данным опроса Алленсбахского института, более двух третей родителей признались, что они оба предпочли бы работать. И лишь каждая пятая семья одобряет модель семьи с «одним кормильцем» (она была особенно популярна в Западной Германии). Введенное в 2015 г. пособие «ElterngeldPlus» нацелено на поддержку тех семейных пар, где оба родителя хотели бы после рождения ребенка выйти на работу на неполный рабочий день.

Оглянемся назад. На дворе сентябрь 1995 г., идет Четвертая всемирная конференция по вопросам равноправия женщин в Пекине. Приглашены 6000 делегатов из 189 стран, феминистки из 
Германии позднее назовут эту конференцию «политической вехой». Делегаты принимают план действий по достижению равноправия женщин, в которой содержится концепция полового самоопределения женщины, определенные решения по насилию в отношении женщин и защите их прав. Примерно в то же самое время «политика в отношении женщин» в Федеративной Республике трансформируется в «политику по достижению равноправия».

Ютта Альмендингер – профессор и президент Научного центра социальных исследований в Берлине. Она исследует проблему неравенства полов в мире труда (в частности, в плане организации труда) и является экспертом по вопросам гендера и квот. «Сегодня большинство женщин в Германии сами организуют собственную жизнь, – говорит она. – Они присутствуют в общественной жизни и имеют влияние в области политики, СМИ, менеджмента среднего звена». По 
ее мнению, вопрос о женском равноправии еще далек от разрешения: «Зарплата и рабочее время 
у мужчин и женщин сильно различаются. 
Женщины редко встречаются на руководящих постах. Сочетать работу и семью по-прежнему дается женщинам с трудом».

Незадолго до Всемирной конференции по вопросу равноправия женщин в 1995 г. член партии ХДС Рита Зюссмут, руководившая Федеральным министерством по делам молодежи, семьи и здравоохранения, включила в название министерства еще и «женщин». Ютте Альмендингер был тогда 31 год, и она как раз защищала 
диссертацию в Гарвардском университете в США. «Я должна была принять решение: остаться или уйти», – вспоминает она. В США все было намного проще. «Многие профессора-женщины приводили с собой в университет маленьких 
детей, некоторые имели возможность отдавать их в дошкольные учреждения уже в раннем возрасте». Решение германского министра показалось ей тогда судьбоносным. «Наконец-то!», – сказала она своей подруге. И немедленно приняла решение вернуться.

Равные возможности, независимо от половой принадлежности – это касается и экономического положения. Увеличение квоты экономически активных матерей увеличило германский ВВП на 4,7 млрд. евро и позволило стабилизировать системы социального страхования. В 2014 г. Германия достигла поставленных перед ней целей в рамках стратегии Europa-2020, а именно, увеличить долю экономически активных женщин до 73 % (73,1%). И все же во многих случаях германский рынок труда предлагает женщинам лишь вакансии с частичной занятостью. По данным Федерального ведомства статистики, в 2014 г. почти каждая вторая экономически активная женщина в возрасте от 15 до 64 лет (46%) работала менее 32 часов в неделю. В случае матерей эта доля еще выше: почти 70% из них работала в 2014 г. неполный трудовой день, а каждая пятая мать даже меньше, чем 15 часов в неделю. А для родителей-одиночек (в девяти из десяти случаев идет речь о женщинах) все гораздо сложнее. У них отсутствует гибкость, а предложения об уходе за детьми отстают от карьерных запросов. Примерно 40% всех матерей-одиночек нуждаются в государственной поддержке, а в случае «полных» семей речь идет лишь о 8%.

Маттиас и Юдит Гёбель из Гессена входят в те 
3 процента немецких семей, где женщина работает больше часов, чем мужчина и, как следствие, больше зарабатывает. После рождения дочери Альбы в сентябре 2011 г. Юдит Гёбель взяла отпуск по уходу за ребенком на десять месяцев. Потом она, учительница начальной школы, вновь вернулась в школу на полный рабочий день. «Работать в школе неполный рабочий день почти невозможно», – говорит она. К тому же она вместе с мужем решила воспитывать дочь вместе. Маттиас Гёбель взял декретный отпуск на четыре месяца, потом десять месяцев работал с частичной занятостью и с тех пор проводит один день в неделю дома. А вот Юдит Гёбель сделала карьеру и стала ректором.

Сейчас немецкие женщины могут похвастаться очень хорошим образованием, и все же они по-прежнему редко встречаются на руководящих позициях. Так называемая «leaky pipeline» хорошо видна на примере науки: в 2013 г. 54,6% абитуриентов и 50,8% выпускников университетов были женщины. Однако женщины защищали только 27,4% всех докторских работ, а профессором становилась и вообще лишь каждая пятая. В федеральных землях работает программа поддержки женщин-профессоров, которая нацелена на достижение равноправия среди профессорско-преподавательского состава университетов.

Не остается в стороне и Бундестаг: с целью задействовать еще больше женщин на руководящих позициях в 2015 г. был принят закон об уравнивании в правах мужчин и женщин на 
руководящих позициях в частном секторе экономики и на государственной службе, получивший название «женской квоты». Этой квотой предусмотрено, что в будущем в наблюдательных советах 108 акционерных обществ должно быть не меньше 30% женщин. С 1 января 2016 г. предприятия обязаны выделять вакансии для женщин, а если они никого не находят, то официально эти вакансии остаются открытыми (по аналогии с «пустующей кафедрой»).

Клаудиа Нойзюс считает, что необходима революция в мышлении: «До начала профессио­нальной деятельности молодые мужчины и женщины в Германии равны, а потом ножницы начинают расходиться», – говорит 54-летняя предпринимательница и создательница агентства, консультирующего государственные и частные предприятия по вопросам многообразия. Еще в 1980-е гг. она стала соучредительницей крупнейшего женского товарищества в Европе, центра «Женщины-предпринимательницы» в Берлине. Ее лозунг звучит так: от женщин – женщинам. Ведь политика может лишь зафиксировать некие изменения, а воплощать их в жизнь нужно самим.

Кстати, политические партии уже давно прибегают к квотам, чтобы разнообразить свое «лицо». Например, «Зеленые» еще в момент основания партии в 1979 г. приняли решение, что минимум половина всех должностей будет заниматься женщинами. В СДПГ принята 40-процентная квота. ХДС принял в 2010 г. решение о том, что на всех уровнях выше местных и областных объединений в партийных комиссиях должно быть не менее 40% женщин. В Бундестаге, где, в отличие от Бельгии или Франции, нет кворума на кандидатов, доля женщин в 2014 г. достигла самых высоких показателей за всю историю, составив 36,1%. В конце концов, и Германией вот уже десять лет руководит женщина – федеральный канцлер Ангела Меркель. ▪