Политический центр – Берлин
Еще в Договоре об объединении Германии Берлин был определен как столица страны.
20 июня 1991 г. Германский Бундестаг принял решение перевести резиденцию правительства и парламента из Бонна, который с 1949 г. был столицей Федеративной Республики Германия, в Берлин. После их переезда в 1999 г. Германия в лице Берлина вновь стала иметь центр с пульсирующей политической жизнью, сравнимый с метрополиями крупных соседних европейских государств. Олицетворением этого наряду с перестроенным зданием Рейхстага являются Ведомство федерального канцлера, а также открытые Бранденбургские ворота, символизирующие преодоление раскола Германии. Время от времени возникали опасения, что переезд правительства в Берлин может стать выражением новой германской «мании величия», которая при таком экономическом и политическом весе страны вновь сделает неспокойными отношения в Европе. Эти опасения оказались ложными. Германское единство, напротив, стало началом преодоления раскола Европы на Восток и Запад.
В этом плане Германия действительно сыграла роль пионера в процессе политической и экономической интеграции континента. Для этого она отказалась от одного из важнейших инструментов и символов процесса объединения Германии, – немецкой марки – чтобы создать европейское валютное пространство, так называемую еврозону, которой бы без Германиине было. Кроме того, различные федеральные правительстваначиная с 1990 г. – несмотря на свою сильную поглощенность процессом германского единства – никогда не упускали из виду европейскую интеграцию и активно содействовали ее продолжению, которое вылилось в лиссабонский процесс.
В 90-е годы, наконец, изменилась и роль Германии в мировой политике. Участие германских военнослужащих в международных миротворческих миссиях и акциях по стабилизации обстановки делает зримой эту возросшую ответственность на международной арене. Во внутриполитических дискуссиях, однако, зарубежные миссии порой трактуются весьма неоднозначно. Ожидания союзников по НАТО, что Федеративная Республика Германия возьмет на себя такую долю совместных обязательств, которая будет соответствовать ее величине и политическому весу, свидетельствуют задним числом о том, что в период раскола Германия имела политический статус, который с концом биполярного миропорядка перестал существовать. С тех пор, как риск конфронтации между военнослужащими бундесвера и Национальной народной армии ГДР исчез, ожидания других стран, связанные с тем, что Германия возьмет на себя соответствующую ответственность, непрерывно росли.