«Наш Основной закон фактически предусматривает всё»

Госпожа Ферхейен, помните ли Вы какой-то переломный момент, когда Вы поняли, что должны заниматься защитой климата?

Это было еще 22 года назад. Я только начала получение образования в области права и в какой-то момент увидела первый отчет Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК) (англ. Intergovernmental Panel on Climate Change, IPCC). Тогда меня не отпускала мысль, что мы проводим безответственный эксперимент с нашей планетой. 

И юриспруденция показалась Вам именно тем предметом, который сможет помочь что-то изменить?

Да, потому что наше отношение к природе противоречит всем представлениям о справедливости. Со временем мои тогдашние ощущения всё больше и больше подтверждались. Закон существует для защиты как индивидуальных прав человека, так и коллективных, но также и окружающей среды, потому что она нужна нам, ведь мы не одни на этой планете.

С 2015 года Вы представляете перуанского фермера Сауль Лучано Льюйя (Saúl Luciano Lliuya) в судебном процессе против энергетического концерна RWE как одного из крупнейших эмитентов парниковых газов. Сауль Льюйя живет в деревне у горного озера. Из-за схода ледников возможно падение кусков льда и скал в озеро, что может вызвать приливную волну. Что сподвигло Вас взяться за этот случай?

До того как стать адвокатом, я работала в сфере климатической дипломатии, консультировала неправительственные организации и государства. Уже тогда было понятно, что изменение климата прежде всего коснется тех, кто сам выбрасывает в атмосферу лишь небольшое количество наносящих вред окружающей среде газов. Это накладывает на нас историческую ответственность, сегодня мы говорим о «климатической справедливости». Когда появилась возможность обсудить конкретный случай с конкретным человеком, я даже не сомневалась.

Вы видели ситуацию в перуанской горной деревне лично.

Да. Там не хватает ни средств для защиты от последствий изменения климата, ни административного регулирования, например, мероприятий по предупреждению чрезвычайных ситуаций. Поэтому для меня это было само собой разумеющимся взяться за это дело. Тогда я даже не предполагала, к чему приведет этот процесс и что он будет продолжаться до сих пор. 

Но это не единственный из Ваших процессов, который привлек такое большое количество внимания. В 2021 году Вы добились того, что Федеральный конституционный суд признал отдельные части немецкого закона о защите климата противоречащими конституции. Что значит для Вас это решение?

Для меня лично, как и для всего мирового сообщества, это решение имело огромное значение. Оно по-прежнему является стимулом для многих правовых дискуссий. К сожалению, его реализация на законодательном уровне, а также в национальных судах до сих пор не была однозначной. Например, сразу после этого я утверждала, что бремя доказывания должно ложиться на проекты с высоким уровнем выбросов, поскольку защита климата имеет конституционное значение. То есть: тот, кто хочет продолжать осуществлять выбросы, должен доказать, что климатические цели несмотря на это всё еще могут быть достигнуты. К сожалению, эта точка зрения была отвергнута в нескольких инстанциях.

Надо ли что-то менять в самом Основном законе?

Основной закон уже сейчас предписывает нам осуществлять защиту климата. В то же время у законодателя есть пространство для маневра. И это правильно, поскольку отражает принцип разделения властей и учитывает тот факт, что не всё может быть детально отражено в Основном законе. Я всегда осторожна, когда речь идет о поправках к Основному закону. Наш Основной закон фактически предусматривает всё. Это хорошая система, с которой мы должны обращаться бережно. Но, возможно, Основной закон должен учитывать и ту реальность, что он был создан в мире, где еще не было так много людей.

То есть всё-таки нужны изменения?

Мы должны задать себе вопрос: действительно ли нет пределов тому, что мы, люди, делаем? Можно ли принять во внимание границы планеты, которые давно уже признаны наукой? Ведь если мы этого не сделаем, то в какой-то момент вообще не останется никаких оснований для реализации прав человека.

Вы хотели бы обсудить этот вопрос по случаю 75-летия со дня принятия Основного закона?

Эта годовщина – повод для празднования, но в том числе и повод для дискуссии. Я бы также хотела напомнить, что у нас есть вышестоящая европейская конституция: Хартия ЕС об основных правах. Во-первых, мы должны праздновать ее так же, как и Основной закон, а во-вторых, мы должны больше ее применять.

В своей работе Вам приходится иметь дело с могущественными противниками – мировыми корпорациями и правительствами. Нужна ли для этого особая смелость?

Я не чувствую себя особенно смелой. Я живу здесь в Германии в безопасности, мне еще никогда не угрожали. Это привилегия, которой у некоторых моих коллег из других стран нет. 

Если Вам в работе не нужна смелость, то устойчивость к разочарованиям уж точно пригодится. Что дает Вам надежду?

Надежду мне дает молодое поколение, которое интересуется моей работой, которое выходит на улицы и действительно хочет перемен. В том числе благодаря им у меня нет сомнений в том, что я всё делаю правильно. Останавливаться – не вариант.

___________________________

Доктор Рода Ферхейен, родилась в 1972 году, работает адвокатом в Гамбурге и является почетным судьей в Конституционном суде Гамбурга.